Православие: свобода или принуждение?

«ты христианин и должен вот это и вот то»

(Принудиловка 🙂 )

«Принудиловка до добра не доводит»

(митрополит Нижегородский и Арзамасский Георгий, декабрь 2013, Дивеево)

Мы должны быть свободны.

Прежде всего человек должен быть свободен в выборе своей веры. Имеется в виду внешняя свобода человеческой личности. Не свобода делать все, что кому захочется, но свобода веры, воззрений и убеждений, в которую другие люди не имели бы права вторгаться с насильственным предписаниями и запрещениями.

Иными словами — свобода от недуховного и противодуховного давления, от принуждения и запрета, от грубой силы, угрозы и преследования.

Время, в которое мы живем сегодня, позволяет нам свободно, без прямого давления извне искать свой путь в духовном мире. В нашем обществе гласно и негласно проповедуется толерантность. Каждый человек волен выбирать все, что он хочет и при этом другой не в праве его в этом ограничивать, даже ангелы.

Таким образом несмотря на многие соблазны, материальные лишения и экономику каждый человек остается нравственно и духовно свободен для того, чтобы сделать свой выбор. Это касается не только профессионального и социального самоопределения. Это важно для поисков духовного самоопределения, веры и смысла жизни.

Отсутствие контроля

Отсутствие государственных предписаний и запретов (Китай), регулирующих социальное поведение личности в нравственной сфере и крайнее ослабление действия традиций и моральных норм привело к нравственной деградации (вспомните, как учитель выходил из класса и начинался хаос :).

Не подлежит никакому сомнению, что человек в своем воспитании и в государственной жизни безусловно нуждается в предписаниях и запрещениях, причем эти предписания и запрещения должны быть частично поддержаны угрозою, а иногда подкреплены силой и принуждением.

(Трофимова И. А.)

Пока люди не научатся самостоятельно преображать зарождающиеся в их собственной душе дурные влечения, пока не научатся обессиливать чужие дурные намерения при помощи любви, ласкового взгляда или доброго слова, превращая чужую злобу в благотворную доброту (а когда это будет?), до тех пор в этом порядке ничего не изменится.

Однако, даже если люди научились такому поведению, социальные запреты аморального поведения не исчезли бы, так как люди не могут обходиться без них.

Личные убеждения не создаются такими приказами и запретами.

Всякое чужое принуждение подходит к человеку извне, надвигается на него в порядке обязывающего авторитета и именно поэтому оно оказывается неспособным захватить последнюю глубину его сердца и пробудить ее духовно к высшему совершенству.

На такое давление, происходящее «извне» и «сверху», человек отвечает обычно сопротивлением и возмущением или, еще хуже — ожесточением, упрямством и ненавистью. Тогда подавленный человек вступает в борьбу.

Если бы даже налагаемые на него приказы и запреты содержали самую единую и единственную религиозную истину, то и в этом случае они не только не открыли бы его душу для приятия ее, но замкнули бы его душу в слепоте и глухоте…

Запрет. Принуждение. Страх.

Запрет и принуждение, угроза и страх могут вынудить у человека только лицемерную «любовь» и лицемерную «веру». А это скрывает за собой или прямое лукавство, или же испуганное, мертвеющее сердце.

И все усилия и нажимы власти достигают только того, что истинная любовь и истинная вера гибнут или совсем не возникают в человеческой душе: в ней все становится искусственным, натянутым, раздвоенным, фальшивым и потому — бессильным и, в сущности говоря, кощунственным.

Несомненно, воля может жить, господствовать и вести человека и без любви. Но тогда она оказывается холодной и сухой, формальной и безжалостной. Воля может обходиться и без веры, но тогда она оказывается оторванной от духа к святыни, безпринципной и безнравственной, чем-то вроде испорченного автомата или зверя, вырвавшегося из клетки…

Итак, внимание..

Есть закон, который надо продумать и усвоить раз навсегда: внешнее давление, со всеми его угрозами, насилиями и муками, и духовный огонь, во всей его непроизвольности и священной властности, — чужеродны друг другу («гетерогенны»).

Они суть проявления различных сил с сфер, причем высшая сила (дух) — властная над низшею, она может вызвать ее к жизни и остановить ее изнутри; но низшая сфера не властна над высшей: внешней силе подчинено только внешнее.

Вот почему прав Шопенгауэр, когда говорит: «Вера подобна любви, ее нельзя вынудить. И потому это рискованная затея -пытаться ввести ее при помощи государственных мероприятий»… И прав был русский поэт, сказавший о духовном творчестве:

Без этой свободы человеческая жизнь не имеет ни смысла, ни достоинства, и это самое главное. Смысл жизни — отдельный длинный разговор.

И вот без свободы нельзя ни молиться, ни творить, ни любить.

• Веровать и молиться можно только самому, по доброй воле, искренно, из глубины. Отсюда — свобода верования, исповедания и любви.
• Любить можно только самому, искренно, по доброй воле, из глубины. Отсюда — свобода духовной любви и убеждений.
• Творить можно только по вдохновению, из глубины, свободно.

Нельзя творить по приказу и не творить по запрету.

И так во всем.

«Свобода по своему существу есть духовная свобода, т.е. свобода духа, а не тела и не души.«

(Трофимова И. А.)

Тело человека не свободно, оно находится в пространстве и во времени, среди множества других тел и вещей и всегда подчиняется всем законам вещественной природы. Эти законы человек может комбинировать или себе на пользу, или себе на вред, но создавать и нарушать их он не может. Он может не знать о них или забыть об их действии, но освободиться от них он не может никогда. Это же не считается насилием, а просто.. «жизнь такова»?

Точно так же несвободна и душа человека. Прежде всего она связана таинственным образом с телом и обусловлена его здоровой жизнью. Далее, она связана законами времени и последовательности (длительность жизни и отдельных переживаний — наследственность, память и т.д.). Наконец, она связана своим внутренним устройством, которого она сама не создает и нарушить не может: законами сознания и бессознательного, силою инстинкта и влечений, законами мышления, воображения, чувства и воли. Душа имеет свою природу, свои законы, не творит сама этих законов, а подчиняется им и не может изменить их по своему произволению.

Но духу человека доступна свобода, и ему подобает свобода, ибо дух есть сила самоопределения к лучшему. 

(Там же)

Дух имеет дар — вывести себя внутренне из любого жизненного содержания, противопоставить его себе, оценить его, избрать его или отвергнуть, включить его в свою жизнь или извергнуть его из нее. Дух имеет силу и власть создавать формы своего бытия, творить себя и способы своей жизни, внутренне освобождать себя.

Свобода

Государство обеспечивает людям права свободы, но ни одному психически здоровому человеку не может придти в голову, что это свобода является и правом на злодейство.
Так могут рассуждать только совсем наивные люди или преступники.

(Там же)

Освободить себя значит прежде всего обратить свою силу, чтобы быть сильнее любого влечения своего, любой прихоти, любого желания, любого соблазна, любого греха. Это отрицательный этап самоосвобождения. За ним следует положительный этап: он состоит в добровольном и любовном заполнении себя лучшими, избранными и любимыми жизненными содержаниями…

Свобода от страстей состоит не в том, что человек задушил их в себе, а сам предался бесстрастному равнодушию, но в том, что страсти человека сами, добровольно и целостно, служат духу и несут его к цели…

Свобода не есть произвол, свобода царит над произволом, она свободна от него, т.к. человек преобразовал его в духовное, предметно обоснованное произволение.

(По Трофимова И.А. Духовная свобода. )